О том, что представляют собой ИТ-решения крупнейшего реализатора печатной продукции в Москве ЗАО КММП «Метрополитеновец», рассказывает генеральный директор компании Михаил Литвинов.

Intelligent Enterprise: Михаил Валентинович, сегодня «Метрополитеновец» — один из основных игроков в сфере реализации печатной продукции в Москве. А что представлял собой бизнес компании в 1996 году, в год ее основания?

Михаил Литвинов: Это было всего лишь 18 точек в метро. Но уже тогда начал закладываться компьютерный подход к выкладке товара.

IE: А была ли в этом необходимость? 18 точек — это объем, который можно держать в голове.

М. Л.: Можно, но в то время все нужно было покупать по предоплате, и никаких возвратов не допускалось. Поэтому все, что мы неправильно заказали, становилось личным убытком. Чтобы минимизировать расходы и увеличить доходы, было принято решение автоматизировать учет. Но подход был сначала немного другой — нам нужно было минимизировать время сдачи точек: это тоже очень важно, чтобы человек быстро сдал все остатки и ушел домой. Потому что если этот процесс затянется, а продавцу назавтра в пять часов вставать, то спать вообще не придется.

IE: Что представлял собой первый вариант программы и кто его разрабатывал?

М. Л.: У нас был самый простой компьютер, и мы взяли программиста, который создал нам программу складского учета, сначала только для выдачи товара. Дело в том, что напечатать утром 18 накладных — это тоже проблема. Потом мы стали эту программу дорабатывать, вводить систему штрих-кодов и дополнительное оборудование, чтобы их считывать.

Помимо ускорения наших внутренних процессов это позволило нам полностью уйти от того, чтобы кладовщик знал весь ассортимент. Это означает, что даже человек, только что поступивший на работу, может совершенно спокойно принимать книгу или журнал, не зная ни названия, ни цены, потому что в штрих-коде заложена вся необходимая информация. Никто ничего не должен держать в голове, и при смене кладовщиков никакой путаницы не будет.

IE: Как давно вы ввели систему штрих-кодов и что это вам дало?

М. Л.: Примерно три года назад. Благодаря ей мы, во-первых, обходимся без пересортицы на складе. Во-вторых, можем оперативно готовить отчетность. В-третьих, прекратили завышение цен на точках. Кроме того, мы уменьшили время сдачи товара. Раньше оно составляло не менее 45 мин, потому что была накладная и товар укладывался по определенной схеме в ящики: кладовщик называл название, и продавец из всего ассортимента брал две штуки, показывал и клал. Теперь можно класть все подряд, это не имеет значения.

IE: Но ведь все печатные издания сами по себе имеют штрих-коды. Зачем вам вводить свою систему штрих-кодирования?

М. Л.: Машина может считывать эти штрих-коды, но я не могу их использовать. Этот штрих-код будет выполнять только складские функции, но от «левого» товара он меня не спасет. Вот почему нам приходится вводить свои штрих-коды.

IE: Что такое в Вашем понимании «левый» товар?

М. Л.: Левый товар — это товар, который не выдан с нашего склада, а куплен продавцом в любой оптовой точке и продан вместо нашего. Убытки компании от такого товара полностью посчитать невозможно. Но с момента введения штрих-кода обороты в течение месяца поднялись примерно на 20%.

IE: И все же у меня вызывает сомнение, что для решения этой проблемы необходимо было вводить систему штрих-кодов.

М. Л.: Раньше, до введения штрих-кода, на каждую книгу мы ставили свои печати. Потом ревизоры приходили на точку и смотрели: если есть печать, то наш товар, а если нет — то чужой. Но ушлые продавцы заказали такую же точно печать и начали штамповать левый товар. Тогда мы купили 15 видов разных чернил, слили все в одну банку и получили совершенно невероятный цвет. Таким образом мы на какое-то время приостановили подделку печати. Какое-то время нам удавалось это делать, но через месяц на складе пропали две подушки с чернилами и в результате мы получили на какое-то время большое количество левого товара.

IE: Не могу не спросить, что же за публика у вас работает?

М. Л.: В середине 90-х годов у нас работали даже доктора наук, профессора. В то время они были не устроены, и персонал у нас был нормальный. Это теперь у нас работают по лимиту. Сегодня в Москве на зарплату около 10 тыс. руб. мы не можем найти продавцов, приходится подключать регионы. И сейчас у нас работает около 100 человек из ближайших городов Подмосковья. Они приезжают, живут здесь у родственников, потому что там они и 2 тыс. в месяц заработать не могут. Я уверен, что если платить и 15 тыс., будет та же самая ситуация. В Москве сейчас стало не хватать рабочей силы. Мы стоим на учете в отделе труда и занятости, но оттуда к нам приходили люди с просьбой — поставить им штамп, что они нам не нужны, для того, чтобы продолжать стоять на бирже и получать деньги. То есть люди стоят, но это не означает, что они хотят работать.

IE: Неужели такая интересная публика не придумала до сих пор, как перехитрить штрих-коды?

М. Л.: Мы что-то придумываем, и они придумывают. Например, штрих-коды наносятся на самоклеящейся ленте. Их бывает несколько видов — иногда наклейку не оторвать, а иногда она легко отходит, это зависит от стоимости штрих-кода. Когда мы купили самый дешевый носитель — потому что нам приходится нести большие расходы, примерно 20 коп. стоит каждый, то продавцы стали отклеивать штрих-код с дорогого журнала, на него наклеивали штрих-код с дешевого и возвращали нам дешевый журнал по цене дорогого.

Получается, что продавец продал книгу за 300 руб., а штрих-код снял и приклеил на книгу стоимостью 20 руб. По штрих-коду он вернул товар на склад как 300-рублевую книгу, а на самом деле вернул 20 руб. и разницу в 280 руб. положил себе в карман. После этого было принято решение перейти на штрих-коды, которые оторвать невозможно. Мы учимся, и они учатся.

IE: Как вы пришли к созданию аналитического отдела?

М. Л.: Примерно тогда, когда количество торговых точек превысило 40, выяснилось, что вручную спрогнозировать заказы на месяц вперед невозможно. Поэтому пришлось заниматься вопросами аналитики — это мы делаем примерно пять лет. Начали с малого, и потом плавно программа приходила в тот вид, который есть на сегодняшний день.

За это время мы поменяли три команды программистов. На сегодняшний день у нас работает программист, окончивший высшее военное техническое училище по специальности «шифровка и дешифровка документов». Он просто ас в плане разных придумок.

IE: Какие задачи сейчас решает аналитическая программа?

М. Л.: Она просчитывает статистику по каждой точке, ведет учет продаж, учет того товара, которого не хватает отдельно по каждой точке и в целом. Она ведет учет товара, которого взяли слишком много, — для того чтобы не было остатков. Каждый издатель первый раз пытается всунуть как можно больше. Он думает, что, если привезет 10 тыс., мы вместо одной тысячи можем продать его товара 10 тыс. Беря первый раз журнал, мы обычно берем его достаточно мало. Если это ежемесячный журнал, то берем тысячу штук, а дальше уже смотрим.

IE: А сколько сейчас у вас точек по Москве?

М. Л.: Примерно 60 точек по продаже книг, 37 торгово-информационных мобильных объектов на базе «Газели» и 25—30 газетных точек. Точек сейчас можно иметь сколько угодно, вопрос в том, сколько продавцов можешь набрать и удержать.

IE: Вы можете привести цифры, как аналитика помогла повысить продажи?

М. Л.: Нет, потому что сложно связать это с увеличением количества точек. А одновременно с введением аналитики увеличивалось и количество точек. Однако мы дошли до определенных мер: так, в прошлом году было принято решение закрыть 18 точек, потому что они были нерентабельны. Это тоже дал аналитический отдел.

IE: Каким образом информационная структура помогает компании выживать в конкурентной борьбе?

М. Л.: При помощи этой системы мы можем продавать издания по максимуму. Человек не может уследить за полутора сотнями точек, чтобы вовремя где-то увеличить заказы, а где-то уменьшить. Кроме того, есть определенные условия возврата. А машина может все это делать и благодаря этому минимизирует все наши расходы. Но что самое главное в этой ситуации помимо машины — так это уменьшить теневой рынок, который не дает рентабельно работать.

ЗАО КММП «Метрополитеновец»

Компания основана в 1996 году. Сегодня она располагает более чем 140 точками по распространению печатной продукции. В ассортименте компании насчитывается более 600 наименований периодических изданий. За месяц реализуется более 1,5 млн экземпляров печатной продукции.

IE: Какие сейчас стоят задачи перед ИТ-службой вашего предприятия?

М. Л.: Сейчас — повышение доходности работы предприятия. Каждый день нам нужно выдать больше 100 накладных. Время на выдачу накладных с утра очень ограниченно. Последний товар доставляется к нам в 5 утра, а в 6 ч он уже должен уехать. Сколько нужно времени, чтобы напечатать 100 накладных? Изменение программы даст возможность печатать их за полчаса. Значит, можно на полчаса раньше выставить точки по городу. А это значит, что мы захватим утренний час пик, т. е. увеличение доходов само по себе.

Кроме того, у нас есть разные районы по уровню доходов. Если взять центр, то там могут реализовывать газеты и за 5 руб. А если взять Марьино, то там дороже 3 руб. ее не купят. На сегодняшний день все агентства работают по такой схеме, когда цена внутри на всех точках одинакова. А мы с помощью новой программы сможем сделать разную цену на разных точках. Там, где у нас нет конкурентов, мы сможем торговать по 5 руб., а там, где жесткая конкуренция, мы сделаем 3 руб.

IE: Как выглядит сейчас компьютерный парк вашей компании, и можно ли его сравнить с компьютерным парком родственных фирм?

М. Л.: Мы шесть лет на рынке, а многие другие существуют по 60 лет. У них всего по два-три компьютера, и они считают, что это им не нужно. А у нас на сегодняшний день компьютеров больше, чем торговых точек.

IE: Михаил Валентинович, как-то странно на этом фоне выглядит Ваше рабочее место.

М. Л.: В офисе практически все работают на компьютере, кроме меня. Я считаю, что мне компьютер не нужен. У меня есть специалисты, которые прекрасно все это знают. Если нужна какая-то информация, они мне ее подготовят через 10 минут. Если нужно проверить, я могу подойти и вместе со специалистом посмотреть на компьютере. Мне нужно принимать решения, анализировать.

IE: Практика автоматизации знает немало примеров, когда руководителей исключали из процесса информатизации, и это губило внедрение ИТ-решений на предприятии, потому что руководители не понимали, на что тратятся деньги.

М. Л.: Вы видите, я прекрасно понимаю, на что мы тратим деньги. Сейчас мы даже поставили компьютер, где есть штрафные функции. Можно получить любую информацию о замечаниях на любой точке.

IE: Большое Вам спасибо за интересный рассказ.

Вел беседу Олег Седов